"Сорок пятый, не отмеченный" - фанфик, G

[vdiaries]

заголовок: "Сорок пятый, не отмеченный".
автор: tapatunya
пейринг: Тайлер/Кэролайн
жанр: драббл
рейтинг: G
Дисклеймер: герои принадлежат Л. Д. Смит и создателям сериала.
таймлайн: после всего
статус: закончено


Мэр маленького провиницального городка Мистик Фолс вышел из самой закрытой, самой дорогой клиники Лос-Анжелеса, где проходил ежегодную косметическую операцию по наращиванию морщин.
Мешковатый старомодный костюм, немодные туфли, потрепанный портфель и смешной галстук.
Отлично, Тайлер, просто отлично.
Он посидел немного в машине, разглядывая себя в зеркало.
Может, в следующем году попробовать сделать себе лысину?
Или он достаточно поиздевался над собой и без плеши на голове?
Тайлер завел двигатель и медленно поехал домой.
Домой не хотелось.
Завтра весь город будет отмечать сорок пятый день рождения своего главы. Будет праздник. Дети, наверняка, приготовят подарки - какую-нибудь супер-современную бритву или там электрический массажер для стареющего папочки.
Жена преподнесет вполне традиционный билет на суперкубок по американскому футболу.
Знойный ЛА неохотно плыл за окнами.
Хотелось бросить машину в тени и пойти искупаться.
Тайлер машинально вел автомобиль, настроение было поганым. По степени поганости настроений Тайлера Локвуда - на троечку.
В те времена, когда кто-то из детей говорил свое первое слово, или выступал на школьном спектакле, или поступал в университет - тогда настроение поднималось до пятерки.
Но никогда выше по мысленной десятибалльной шкале Тайлера.
Сколько же можно?
Когда впереди у тебя вечность, а позади пропасть, время тянется ничуть не быстрее, чем если бы срок твоего существования был средне-статическим.
День за днем, ночь за ночью, из года в год.
Как она тогда сказала?
- Ты перегнул палку, Тай. Ты заигрался в свое мнимое всемогущество. Ты ощутил свою силу и не справился с ней. Ты всего лишь избалованный капризный мальчишка, Тайлер Локвуд. Я ухожу от тебя не потому, что мне надоели твои измены. Я ухожу от тебя потому, что не хочу быть возле такого ненадежного, эгоистичного существа.
- Ну и уходи, - ответил он тогда. - Ты стала скучной занудой, Кэр. Без тебя я отлично проведу время, ты еще поймешь свою неправоту.
И она ушла. А ему стало ничего не нужно.
Он понял это не сразу, не через месяц, и даже не через два. Опьяненный мнимой свободой, он осознал свои потери, когда стало поздно на самом деле.
Однажды утром встал и понял, что все, хватит.
Наигрался.
Напился.
Натрахался.
Все, спасибо, больше ничего не нужно, сдачу оставьте себе.
Тайлер еще пару месяцев провел в тяжелом душевном похмелье, глядя на мир все с большим ужасом по мере того, как шальная чужая кровь переставала бурлить в его венах.
Бросился на поиски, но никто ничего не знал.
Ни Елена, ни шериф, никто.
Кэролайн как сквозь землю провалилась.
Еще пару лет он просто ждал. Ну не может же она уйти от него всерьез?
К двадцатилетию надежда иссякла.
- Чего она хочет от меня? - кричал он на Елену. - Скажи ей, что я всё понял. Скажи ей, что мне жаль. Скажи, что я прошу прощения!
Елена смотрела с сочувствием, но и только.
Такого изощренного наказания добрая девочка Кэролайн придумать не смогла бы. Епитимью наложил на себя сам Тайлер.
- О кей, - сказал он, однажды утром без приглашения врываясь в спальню четы Сальваторе. - Пусть будет так. Я женюсь на самой скучной женщине в мире и мы усыновим троих, нет, пятерых, самых скучных детей. Я стану политиком. Я останусь в этом затхлом городке. Я буду тут. Когда она решит, что я достаточно надежный, я буду тут.
Елена моргала, не в состоянии оценить спросонья все масштабы Тайлеровских планов. Дэймон понял сразу и только уважительно присвистнул, отдавая дань решительности его намерений.
Так и случилось. Ни разу Елена не дала понять, что Кэролайн в курсе происходящего, что она до сих пор интересуется, как поживают в Мистик Фоллс.
Иногда, когда настроение по степени поганости падало до единицы, Тайлер думал о том, что возможно, Кэр и дела нет до его стараний.
Шли годы. Сальваторе уехали из Мистик Фоллс, чтобы не привлекать внимания к своим молодостям. Погибла в автоаварии шериф Форбс.
Мэтт тихо спился, по-прежнему работая в баре.
Бонни и Джереми поженились и жили вполне себе мирно.
Все забыли про девочку Кэролайн, и Тайлеру стало казаться, что и не было её никогда. А то, что он живет много лет нелепой жизнью с чужого плеча, похожей на этот мешковатый костюм - это просто длинный-длинный сон, но скоро будет утро, и зазвонит будильник, и нужно будет идти в школу, и он никогда-никогда в своей жизни не произнесет этих слов: “Ну и уходи”.
Сколько лет можно просить прощения за два коротких слова?
Сколько лет можно бессмысленно любить женщину, не зная даже того, жива ли она?
Тайлер все-таки бросил машину, не обращая внимания на возмущенные сигналы других водителей.
Двери нараспашку, ключ в замке, портфель на сидении.
Ничего не жалко, ничего не нужно.
В темном тесном баре заказал себе выпивку.
Хватит.
Не поедет он на этот грёбанный юбилей в этот грёбанный городишко. Там нечем дышать. Да и, наверное, незачем.
Дети выросли. У жены любовник из банка, он точно знал.
- Еще. Еще.
Бармен молча наполнял рюмки.
Неужели столько лет - и все попусту?
- Да это просто кризис среднего возраста. - сказала Кэролайн, и села за стойку рядом.
Тайлер не смотрел на неё - не мог.
Бармен попросил показать паспорт.
Водительские права легли на столешницу рядом с ладонью Тайлера.
Он дышал. Ровно и глубоко. Ярость красным бушующим приливом плескалась о берега помутившегося сознания.
- Не бесись, - сказала Кэролайн. - Все же нормально.
У неё был будничный голос, и сразу становилось понятным, насколько сейчас она напряжена.
- Как у тебя хватило сил столько лет? Ни разу не позвонить? - наконец, спросил он.
Она не стала делать вид, что ей стало все равно.
- Я приезжала несколько раз. После смерти мамы. И когда Анжела сломала ногу.
Анжелой звали его среднюю дочь.
- Еще.
Бармен налил выпивку и отошел в сторонку.
- Тони хорошо поет, а Лили напрасно сделала эту короткую стрижку, ей не идет.
- Зачем ты мне все это говоришь?
- Я... я подглядывала за тобой.
Тайлер ощутил, как набухают вены на лице и помотал головой, пытаясь успокоиться.
- Ты...
- Сначала я не верила, что тебя хватит надолго. А потом не хотела мешать. Жена, дети. Ты понимаешь.
Он понимал лишь то, что вот-вот набросится на неё и вцепится когтями, клыками, что у него там еще есть, в её горло.
- Мне хватило бы записки, что все не зря. И появился бы смысл.
Кэролайн вздохнула.
- Это не для того, чтобы наказать тебя, - торопливо сказала она. - Просто я же не знала... Вдруг тебе правда все это нравится.
- И зачем ты явилась сейчас?
- Устала. Больше не могу, - Кэролайн сказала это очень просто, и Тайлер задохнулся.
Он забыл, какая она честная, и что ничего на свете не боится, в том числе и признаваться в своих слабостях. Он все на свете про неё забыл, а теперь сидит как идиот и дуется, и не смеет поднять глаз, повернуть головы, а она может подумать, что он не рад, а ему ведь просто страшно поверить. А вдруг он повернется, и она исчезнет, от Кэролайн можно такого ожидать, уж он-то знает, она всегда так поступает в его снах.
- Помоги мне, - хрипло взмолился он.
Тонкая рука легла на его показавшуюся огромной ладонь.
- Давай. Медленно.
Тайлер поднял глаза и увидел Кэролайн совсем близко - её дрожащие губы, и влажные глаза, и этот носик, который так часто задирался кверху без всякого повода, и ниточки бровей, и господи помилуй, эти веснушки.
Будет очень позорно, если он сейчас грохнется в обморок?
- Привет, - прошептала Кэролайн.
- Не уходи, - выдохнул он торопливо. Он придумывал себе эту минуты сотни и тысячи раз, и теперь все сценарии перепутались в голове, и он не знал, за что хвататься, поэтому в состоянии был произнести только эти два коротких слова: - не уходи.
Она сразу засмеялась и заплакала - от того, что еще нужна, от того, что он так смотрит, и все сразу понятно, про то, как ждал и почти уже не верил, и что будет ворчать еще лет пять, пока не простит окончательно, и что еще год или два будет бояться выйти в другую комнату, и держать за руку почти все время, и просыпаться в кошмарах, и стискивать в своих медвежьих объятиях - ты здесь? Что, правда, здесь?
- Не уйду.